Редактирование: Древо ядоносное.

'''За многие годы работы над уголовной тематикой я сталкивался только с двумя случаями расправы с судьями во времена позднего СССР — 70-х и 80-х годах. В одном случае вышедший из мест лишения свободы человек публично прострелил судье колено, сделав его инвалидом. Так он поквитался с судьей за свой незаслуженный срок, полученный за преступление, которого не совершал. В другом случае, но по той же причине, гражданин публично застрелил судью из обреза. Оба ЧП произошли еще в бытность СССР, и в обоих случаях следствие установило, что таки да, судьи «паяли срок» вопреки закону, присяге и совести. Что, правда, никак не умаляло вины мстителей. В обоих случаях граждане вершили самосуд публично, руководствуясь чувством оскорбленного человеческого достоинства, перенесенных унижений и, разумеется, мести. Что характерно: оба гражданина ранее судимы не были и не являлись представителями уголовного мира. Вполне добропорядочные граждане — до тех пор, пока не столкнулись с произволом суда. '''

Впрочем, такие случаи в «позднем» СССР были исключением. И не потому что тоталитарное государство, боязнь расправы со стороны прокуратуры или КГБ. Но потому, что правоохранительный механизм, пусть и в рамках той общественно-политической системы, РАБОТАЛ.
Была профилактика преступности, включая детскую, была реальная планка раскрываемости преступлений, была система отбора кадров на руководящие должности в милицию, прокуратуру и тот же КГБ, существовал профессиональный и моральный ценз для претендента на ту или иную должность в правоохранительной системе. Да, в республиках (особенно Кавказа, Закавказья и Средней Азии) были свои «национальные перегибы», но в целом система работала, укрепляя законность и осуществляя правосудие справедливо — в понимании и ощущениях подавляющего большинства граждан Советского Союза. НО — и это главное (!) — простому человеку не нужно было носить взятку в суд, милицию и прокуратуру для законного и справедливого разрешения своего дела (вопроса) по существу и в разумные сроки. И никто не мог безнаказанно растоптать его чувство человеческого достоинства. Исключения, как и всюду, были, но они лишь подтверждали правило. Потому и судей, и прокуроров убивали крайне редко. 

Нет, я не воспеваю Союз и не идеализирую советскую судебную и правоохранительную систему. Просто эта система сформировала правосознание большинства украинских граждан. Со всеми плюсами, минусами и стандартами. Поэтому, мне кажется, что логичнее и понятнее анализировать нынешнюю криминогенную ситуацию в нашей стране через призму эффективности старой. Ведь европейскую систему и стандарты мы видели пока что, к сожалению, только по телевизору.

После трех убийств киевских судей, случившихся за последние четыре года, изуверское убийство в Харькове судьи и его семьи лично меня не удивило. Какими бы ни были мотивы убийц. Потому что судья в Украине — такой же гражданин и человек, как и все. И если в стране растет преступность, безнаказанно убивают сотни других сограждан (стреляют, режут, душат, топят и т.д.), то ничего странного в том, что жертвой преступников стал и обычный судья, проживавший не в Конче-Заспе под охраной УГО, перемещавшийся не в бронированном авто и не имевший возможности обставить себя охраной. Более того, отрезая четыре головы в день работника суда, убийцы точно знали, что их не найдут, поэтому действовали столь нагло…

Вопрос в другом — в реакции на это убийство украинского общества. Она такая же, как и на «подвиг» Мазурка. Черная злоба, ненависть в отношении любого представителя власти и особенно ее «вооруженного отряда» — правоохранительных органов. Тотальное недоверие к людям в любых погонах, кроме армейских. В убитых охранниках «Каравана» люди видели «бывших ментов», отсюда — готовность «мазурков» поддержать. Жутко читать комментарии на интернет-форумах, которые почему-то считаются площадками для общения наиболее «продвинутой», передовой, сознательной части украинского общества. Там — полное одобрение действий Мазурка и злорадство либо равнодушие в отношении убитого судьи. Но те же настроения и в селах, где нет Интернета, и где смотрят только телевизор — я ездил, спрашивал, разговаривал... Почему? 

В любой нормальной стране убийство судьи — ЧП национального масштаба. Но не в Украине. Потому что в глазах очень многих украинских граждан слово «судья» никак не связано со словами «закон», «справедливость», «ваша честь». Наоборот — это синоним слова «взятка», «засудил» и «беззаконие». Обыватель, наблюдая все это годами, испытывая все на своей шкуре, не питает никаких теплых чувств ни к прокурорам, ни к судьям, ни к милиции. В его глазах все эти люди как минимум нахлебники, захребетники, живущие за казенный кошт, не выполняя своей работы. Хуже того: обыватель, особенно в провинции, прекрасно знает, чем живет и «дышит» тот же местный прокурор или судья, и каждодневно видит рост их благосостояния, примеры личной нескромности и часто распущенности. Но не видит служения Закону, принципиальности, человеческой порядочности. Еще хуже: едва ли не в каждом районе председатель суда, прокурор района и начальник райуправления милиции — одна шайка-лейка, полюбовно решая все возникшие вопросы и деля сферы влияния в районе, всех остальных прижимает «к ногтю». Профессия того же судьи в Украине стала просто сверхприбыльной. Поэтому недавний конкурс на 290 судейских вакансий собрал более 3000 претендентов. И это при сверхчеловеческой физической и психической нагрузках, которые действительно сегодня испытывает каждый работающий судья. Что это — жажда послужить Отечеству, неуемная тяга к справедливости?.. Конечно, нет: претенденты на судейскую должность прекрасно знают, что все эти нагрузки быстро «отобьются» в квадрате и кубе деньгами, новыми авто, квартирами, домами и земельными наделами. Потому что прайсы на судебные «услуги» в Украине общедоступны — в Сети с ними может ознакомиться каждый, если захочет проверить своего адвоката. 

При такой организации судопроизводства в государстве «левак» судьям платить, конечно, будут. Но сочувствия (пощады) от сограждан, случись что, им ждать не стоит. В государстве остро не хватает справедливости. Унижение сограждан ложью, воровством, насилием, аморальностью, цинизмом, личным бескультурьем и малообразованностью чиновников украинская власть совершает ежедневно. Процесс взаимообразный — граждане все чаще и чаще будут отвечать власти тем же. Единицы — сознательно. Большинство — просто копируя модель поведения «верхов», молчаливо принимая эту модель за норму жизни. 

Я далек от морализаторства, но это вам скажет любой опер «с земли»: убивают не за долг в миллион («эти еще наворуют!») — убивают за вовремя не отданную сотню (десятку, пятерку). Все чаще убивают за оскорбление, дотягиваясь до горла равного, если нельзя добраться до вышестоящего. Убивают из отчаяния. Убивают из мести. Убивают, когда вершат возмездие. Чем больше в обществе несправедливости и нищеты, тем больше будут убивать. И убивать будут тех, с кем эта самая несправедливость и нищета ассоциируются в первую очередь. Ренату Кузьмину, первому замгенпрокурора, не нравится, что «Звучат угрозы в адрес судей, прокуроров. Депутаты позволяют себе бить милиционеров. Все это, в конце концов, приведет к тому, что кто-то возьмет автомат и станет убивать судей или милиционеров». Ренат Равильевич, и прокуроров — тоже! Потому что когда прокурор ходатайствует перед судьей о закрытии уголовного дела в отношении главаря банды, на которой полсотни доказанных трупов, в сознании сограждан этот самый прокурор уже ничем не отличается от бандита. Если судья отпускает бандита еще «погулять», то и судья должен понимать — отныне в сознании сограждан он тоже — член банды. И уж, конечно, в глазах нормального большинства любой бандит всегда останется бандитом, какую бы «отмазку» ему не сварганили судья с прокурором. Со всеми возможными последствиями. И не нужно упирать на низкий уровень правосознания населения, его «малокультурность», мол, отсюда и «непонимание задач, стоящих перед правоохранительными органами», и «неприятие реформ» — это блажь и словоблудие. Все настолько очевидно, что бессмысленно рассчитывать на пощаду, если в стране вдруг случится гражданское противостояние, к которому ускоренным темпом нынешняя власть ведет общество. Еще раз: самая большая проблема даже не в том, что убили судью. Трагедия в том, что большинство граждан Украины в этом не видит трагедии, ассоциируя в своем сознании любого — честного и нечестного — судью с властью. 

Кроме того, циничное харьковское убийство демонстрирует неспособность власти защитить своих же «слуг», представителей важнейшего государственного института. Власть неделю не может найти убийц судьи, казненного варварски, зверски, цинично. Зато эта же власть допускает «слив» оперативного видео из квартиры убитого: смотри, страна, как жил судья... Это — саморазрушение власти. Любой судья после этого сто раз подумает, какой приговор ему вынести тому же бандиту. Потому что власть и не защитит, и не отомстит, а вот бандит (или затравленный гражданин) отыграется точно! 

В тотальном развале правоохранительной системы виноваты не «папередники» и не политики, клеймящие позором людей в погонах. И не язвительно-оскорбительные реплики подсудимых, сидящих в арестантских клетках. Окончательный развал правоохранительной системы — это когда бандиты назначают прокуроров, судей, начальников милиции, а сами с депутатскими мандатами проходят по стране хозяевами, принимая отчеты смотрящих. При этом нагло поучая граждан, как им с бандитами теперь нужно жить. 

Все видят все... Развал правоохранительной системы — это труп Дикаева, это труп Мазурка, это труп судьи без головы. И невнятное бормотание министров в ответ на очередное указание президента «немедленно раскрыть и доложить». «Раскрывать» уже некому. Докладывать — нечего. Все «делают деньги», надеясь, что вовремя «сделают ноги». Но так не получится.
Текущая версия		Ваш текст
Строка 1:		Строка 1:
-	~~[[Файл:Article sud.jpg\|right\|250px]]~~
	'''За многие годы работы над уголовной тематикой я сталкивался только с двумя случаями расправы с судьями во времена позднего СССР — 70-х и 80-х годах. В одном случае вышедший из мест лишения свободы человек публично прострелил судье колено, сделав его инвалидом. Так он поквитался с судьей за свой незаслуженный срок, полученный за преступление, которого не совершал. В другом случае, но по той же причине, гражданин публично застрелил судью из обреза. Оба ЧП произошли еще в бытность СССР, и в обоих случаях следствие установило, что таки да, судьи «паяли срок» вопреки закону, присяге и совести. Что, правда, никак не умаляло вины мстителей. В обоих случаях граждане вершили самосуд публично, руководствуясь чувством оскорбленного человеческого достоинства, перенесенных унижений и, разумеется, мести. Что характерно: оба гражданина ранее судимы не были и не являлись представителями уголовного мира. Вполне добропорядочные граждане — до тех пор, пока не столкнулись с произволом суда. '''		'''За многие годы работы над уголовной тематикой я сталкивался только с двумя случаями расправы с судьями во времена позднего СССР — 70-х и 80-х годах. В одном случае вышедший из мест лишения свободы человек публично прострелил судье колено, сделав его инвалидом. Так он поквитался с судьей за свой незаслуженный срок, полученный за преступление, которого не совершал. В другом случае, но по той же причине, гражданин публично застрелил судью из обреза. Оба ЧП произошли еще в бытность СССР, и в обоих случаях следствие установило, что таки да, судьи «паяли срок» вопреки закону, присяге и совести. Что, правда, никак не умаляло вины мстителей. В обоих случаях граждане вершили самосуд публично, руководствуясь чувством оскорбленного человеческого достоинства, перенесенных унижений и, разумеется, мести. Что характерно: оба гражданина ранее судимы не были и не являлись представителями уголовного мира. Вполне добропорядочные граждане — до тех пор, пока не столкнулись с произволом суда. '''